Mike Will Made It – Ransom 2 Album Download Глава XIII После его ухода в гостиной установилась глубокая, долгая тишина. Любое Показать полностью… помещение погружается в тишину, когда его покидает капитан Биггар. Билл сидел, подперев подбородок кулаком — в позе роденовского "Мыслителя". Но потом, немного спустя, он посмотрел на Дживса и покачал головой. — Нет, Дживс, — сказал он. — Что, милорд? — Я узнаю блеск феодальной верности в ваших глазах, Дживс. Вы рвете поводок, горя желанием прийти на помощь молодому хозяину. Разве я не прав? — Действительно, милорд, в свете наших взаимоотношений владыки и вассала мой долг — оказать вашему сиятельству всякую помощь, насколько это будет в моей власти. Билл снова отрицательно покачал головой: — Нет, Дживс. Исключается. Никакая сила не заставит меня допустить ваше вмешательство в предприятие, которое в случае неблагоприятного оборота событий вполне может закончиться пятилетним заключением в одной из наших прославленных тюрем. Я займусь этим делом сам — и прошу вас мне не перечить. — Но, милорд... — Я сказал, не перечить, Дживс. — Очень хорошо, милорд. — Все, что мне от вас нужно, это совет и консультация. Итак, что мы имеем? Мы имеем бриллиантовую подвеску, которая на данный конкретный момент висит на шее у миссис Спотсворт. Задача, стоящая передо мной, — я подчеркиваю: передо мной, Дживс, — заключается в том, чтобы каким-нибудь образом отделить эту подвеску от этой шеи и, схватив ее, незаметно смыться. Какие будут предложения? — Задача, милорд, бесспорно, представляет определенный интерес. — М-да, это мне и самому понятно. — Насколько я понимаю, ни о каких насильственных методах и речи быть не может. Вся надежда возлагается исключительно на ловкость и ухищрение. — Выходит что так. Не думайте, пожалуйста, что я намерен шмякнуть миссис Спотсворт резиновой дубинкой по кумполу. — В таком случае, милорд, я склонен заключить, что наибольшего успеха можно ожидать от приема, который я назвал бы "паучий эпизод". — Не понял... — Позвольте мне объяснить, милорд. Ваше сиятельство встречаете названную даму в саду? — Она, должно быть, сидит там на скамейке. — Тем лучше. Такие условия прекрасно подходят для осуществления выдвигаемого мною плана. Если через несколько минут после того, как между вами завязался разговор, ваше сиятельство якобы заметит в волосах миссис Спотсворт паучка, паучий эпизод воспоследует сам собой, как день следует за ночью. Ваше сиятельство, вполне естественно, вызоветесь смахнуть насекомое. Это даст вам предлог поднять руку к ее шее. И если замочек, как утверждает капитан Биггар, слабенький, вашему сиятельству не составит труда расстегнуть его, так чтобы подвеска упала на землю. Вы следите за моим рассуждением, милорд? — Да. Пока мне все ясно. А если она ее поднимет? — Не поднимет, милорд, потому что в действительности вещица будет уже в кармане у вашего сиятельства. Ваше сиятельство сделаете вид, будто продолжаете шарить в траве, но безрезультатно, и в конце концов вы примете решение отложить поиски до утра, когда будет светло. А найдена драгоценность будет завтра ближе к вечеру. — Когда Биггар ее выкупит и привезет? — Именно так, милорд. — И окажется, что она преспокойно лежит под кустиком? — Или в траве чуть подальше. Откатилась. — А подвески могут катиться? — Эта подвеска сможет, милорд. Билл сосредоточенно закусил губу: — Стало быть, это и есть паучий эпизод? — Да, это и есть паучий эпизод, милорд. — Совсем не плохо задумано. — Достоинство этого приема — в простоте, милорд. А если ваше сиятельство опасаетесь, что у вас может не получиться, я бы предложил то, что у актеров называется "быстрый прогон". — Репетицию, вы хотите сказать? — Именно, милорд. Это поможет вам заучить слова и действия. Мне говорили, что на Бродвее, в Нью-Йорке, где сосредоточена театральная индустрия Соединенных Штатов, про это говорят: "прогладить горячим утюгом от клопов". — От пауков, правильнее будет выразиться. — Ха-ха, милорд. Но позвольте мне заметить, что сейчас не следует тратить драгоценные мгновения на острословие. — Сейчас время решает все? — Вот именно, милорд. Хотите быстро пробежать всю сцену? — Да, пожалуй, раз вы говорите, что это успокаивает нервы. А то у меня такое чувство, будто вдоль по позвоночнику выплясывает целый кордебалет дрессированных блох. — Мистер Вустер тоже жаловался на такие симптомы в минуту испытания и стресса. Это скоро пройдет. — Когда? — Как только ваше сиятельство войдете в роль. Скамейка в саду, вы сказали? — Там она сидела в прошлый раз. — Итак, сцена — скамейка в саду, время — летняя ночь, — забормотал Дживс. — При подъеме занавеса видна миссис Спотсворт. Входит лорд Рочестер. Я буду изображать миссис Спотсворт, милорд. Сначала мы обмениваемся несколькими репликами для создания атмосферы. Потом плавно переходим к паучьему эпизоду. Ваша реплика, милорд. Билл сосредоточился. — Э-э... м-м... Скажите, Рози... — Рози, милорд? — Да, Рози, черт возьми. Есть возражения? — Ни малейших, милорд. — Мы были знакомы когда-то в Каннах. — Вот как, милорд? Я этого не знал. Итак, вы говорили... — Скажите, Рози, вы боитесь пауков? — Почему вы спрашиваете, ваше сиятельство? — Потому что у вас по волосам сзади ползет довольно крупный экземпляр... — Тут Билл подскочил на месте дюймов на шесть. — Какого черта вы вдруг завизжали, Дживс? — с раздражением спросил он. — Просто для придания правдоподобия, милорд. Мне подумалось, что именно так поведет себя нежно воспитанная леди, когда получит подобное сообщение. — Зря вы это. У меня чуть было крыша не слетела. — Прошу извинения, милорд. Но я именно так представляю себе эту сцену. Я так чувствую, чувствую вот здесь, — ответил Дживс, похлопывая себя по груди слева. — Подбросьте мне, пожалуйста, последнюю реплику еще раз, ваше сиятельство. — У вас сзади по волосам ползет довольно крупный экземпляр. — Будьте столь любезны, ваше сиятельство, смахните его на землю. — Он куда-то затерялся. Ага, вот! Переполз на шею. — И при этих словах, — провозгласил Дживс, вскакивая с дивана, который исполнял у него роль садовой скамейки, — вы сразу же приступаете к действиям, милорд. Ваше сиятельство не можете не признать, что все это проще простого. — Кажется, да. — Не сомневаюсь, что теперь, после этого прогона, дрессированные блохи, про которых вы раньше упомянули, умерили свои пляски. — Да, сбавили темп. Но я все еще волнуюсь. — Это неизбежно в канун премьеры, милорд. Я полагаю, что вашему сиятельству следует действовать безотлагательно. Что делаешь, делай скорее. Мы подготовили сцену на садовой скамье, и вам будет трудно приспособить наработанную игру к интерьеру, если миссис Спотсворт вдруг возьмет да и возвратится в дом. Билл кивнул: — Понимаю. Ну, привет, Дживс. Пока. — Пока, ваше сиятельство. — Если что-то выйдет не так... — Ничего не может выйти не так, милорд. — Но все-таки... Вы будете иногда писать мне в Дартмур, Дживс? Несколько строк о том о сем, с последними новостями с воли? — Разумеется, милорд. — Этим вы окажете мне поддержку, когда я буду день за днем дробить скалу. Говорят, в теперешних тюрьмах условия гораздо лучше, чем были в старину. — Я тоже так слышал, милорд. — Глядишь, я еще обрету в Дартмуре тепло и уют. Со всеми удобствами. — Очень может быть, милорд. — Но все-таки будем надеяться, что до этого не дойдет. — Конечно, милорд. — М-да... Ну ладно, еще раз пока, Дживс. — Пока, милорд. Расправив плечи, Билл отважно вышел вон. Он призвал на помощь фамильную гордость Рочестеров, и она укрепила в нем твердость духа. Вот с таким же спокойным бесстрашием его предок в семнадцатом веке взошел на эшафот на Тауэр-Хилл, любезно кивнул палачу и помахал родным и знакомым среди публики. Благородная кровь всегда сказывается в час испытания. Несколько минут никого не было, потом вошла Джил. Дживсу показалось, что в последние часы невеста молодого хозяина утратила немалую долю своей обычной живости, придававшей ей такую привлекательность. И он не ошибался. Недавний разговор с капитаном Биггаром привел ее в задумчивость, уголки губ у нее опустились, а во взгляде поселилась печаль. Вот и сейчас глаза ее были печальны. — Вы не видели лорда Рочестера, Дживс? — спросила Джил. — Его сиятельство только что вышел в сад, мисс. — А где все остальные? — Сэр Родерик и леди Моника все еще в библиотеке, мисс. — А миссис Спотсворт? — Она вышла в сад незадолго до его сиятельства. — Да? — холодно произнесла Джил и ушла в библиотеку. Уголки ее губ опустились ниже прежнего, и печаль во взоре возросла процентов на двадцать. Можно было подумать, что она предполагает самое худшее, и так оно и было. А еще через две минуты в гостиную с песней на устах ворвался капитан Биггар. Упражнения по системе йоги и соприкосновение с мировой душой, как видно, оказали на него самое благотворное воздействие. Глаза его блестели, и общий вид был оживленный. Когда приходит время действовать, Белые Охотники всегда оказываются на высоте. Любил я белые ручки твои На берегу Салимара... Где же ты, где ты теперь? — напевал капитан Биггар. — Я... Как там дальше?.. чары твои... ля-ля-ля... ля-ля, ля-ля! Где ты теперь? Где ты? Ибо Дэнни Дивера повесят на рассвете, — пропел он в заключение, сменив тему. Тут он заметил Дживса и прервал свое не слишком художественное выступление. — Привет, — сказал капитан Биггар. — Квай хай, приятель. Как дела? — Состояние дел вполне удовлетворительное, сэр. — А где Кривой Рочестер? — Его сиятельство находится в саду, сэр. — С миссис Спотсворт? — Да, сэр. Чтоб испытать судьбу, все выиграть иль всего лишиться. — Значит, вы придумали, как действовать? — Да, сэр. Избрали игру с пауком. — Как вы сказали? И груз? Какой груз? Капитан Биггар внимательно выслушал объяснение Дживса, а выслушав, сделал ему самый щедрый комплимент: — Вам бы надо жить на Востоке, дружище. — Вы очень добры, сэр. — То есть если, конечно, вы это сами придумали. — Сам, сэр. — Тогда такие люди, как вы, нам нужны в Куала-Лумпуре. Таких там как раз не хватает, которые умеют шевелить мозгами. Нельзя же, чтобы все мозги были у даяков. Они начинают слишком много о себе воображать. — А что, даяки сообразительный народ, сэр? — Еще какой сообразительный! Я сейчас расскажу вам один случай, который произошел у меня и Толстого Фробишера, когда... Он не договорил, и мир лишился очередной занимательной истории. С террасы в гостиную вошел Билл. Разительная перемена произошла с девятым графом Рочестером за те несколько минут, что он провел в саду. Уходил он, как мы помним, исполненный боевого задора, готовый встретить опасность лицом к лицу. Тогда плечи у него были браво расправлены. Теперь же они у него поникли, словно придавленные тяжелым бременем, глаза смотрели тускло, лоб изрыли борозды. Видно, фамильная гордость Рочестеров сложила пожитки и убралась восвояси, лишив его поддержки. В облике Билла не осталось ни малейшего сходства с тем его предком, который в семнадцатом веке проявил такое партийное отношение к своей казни на Тауэр-Хилл. Теперь он больше всего напоминал другого предка, который в 1782 году был пойман за руку Чарльзом Джеймсом Фоксом, когда жульничал в карты в кофейне Уоттьера. — Ну? — нетерпеливо воскликнул капитан Биггар. Билл молча посмотрел на него долгим, скорбным взором и обратился к Дживсу: — Дживс! — Да, милорд? — Этот паучий эпизод... — Да, милорд? — Я попытался его сыграть. — И что же, милорд? — Сначала вроде все пошло хорошо. Я отстегнул подвеску. — Да, милорд? — Капитан Биггар правильно сказал. Замочек был слабенький. Легко расстегнулся. — Да, милорд? Капитан Биггар издал радостный возглас на суахили и протянул руку: — Давайте сюда! — У меня ее нет. Выскользнула из пальцев. — И упала? — Да, упала. — И сейчас валяется в траве? — Нет, — ответил Билл и мрачно покачал головой. — Не валяется она ни в какой траве. Она упала прямо за ворот платья миссис Спотсворт и находится сейчас где-то в недрах ее одежд.Глава XIV Не часто в жизни приходится наблюдать, как трое здоровых мужчин Показать полностью… одновременно оказываются поражены до глубины души, но если бы кто сейчас очутился в гостиной Рочестер-Эбби, именно такое зрелище предстало бы его глазам. Сказать, что рапорт Билла потряс собеседников, значило бы преуменьшить его воздействие. Капитан Биггар принялся растерянно расхаживать по комнате, размахивая руками, как мельница, но и Дживс тоже пришел в волнение, о чем свидетельствовало то обстоятельство, что два волоска на конце его правой брови отчетливо дрогнули. А сам Билл, окончательно сокрушенный последним ударом судьбы, по-видимому в конце концов все-таки формально сложил оружие — рухнул в кресло и сидел обмякший и отчаявшийся. Недоставало только длинной седой бороды, и сходство с королем Лиром в расстройстве чувств было бы полным. Первым заговорил Дживс: — Весьма неприятно, милорд. — Да, — понуро согласился Билл. — Досадно, а? У вас не найдется при себе какого-нибудь малоизвестного азиатского яда, Дживс? — Нет, милорд. — Жаль, — сказал Билл. — А то мне бы пригодился. Дживсу было больно видеть страдания молодого хозяина, а так как он всегда считал, что для страждущей души нет действеннее болеутоляющего средства, нежели что-нибудь из Марка Аврелия, он стал рыться в памяти, ища подходящую цитату из произведений этого императора. Колеблясь, что лучше подойдет: "Что бы с тобой ни случилось, это было предопределено тебе от века" или же: "Не существует несчастий, которые природой человеку не дано сил вынести", — и та и другая отличные цитаты, Дживс медлил с выбором, и в это время капитан Биггар, паливший в воздух длинной очередью восклицаний на каком-то туземном диалекте, внезапно снова перешел на английский. — Дой вьенг лек! — крикнул он. — Нашел! Порубите меня и поджарьте с грибным соусом, я понял, что вы должны сделать! Билл поднял безжизненно висевшую голову. — Сделать? — повторил он. — Я? — Да, вы. — Мне очень жаль, но я сейчас не способен ничего сделать, кроме как разве скончаться, всеми оплакиваемый. Капитан Биггар фыркнул, а затем еще хмыкнул, крякнул и присвистнул. — Мун пи ноан лап лао! — досадливо отмахнулся он. — Вы ведь умеете танцевать, верно? — Танцевать? — Лучше всего чарльстон. Это все, что от вас требуется. Несколько па старого доброго чарльстона. Билл пошевелился, как мертвец, которому мешают шевелиться гробовые пелены. В движение его привела острая колика негодования. Праведный гнев наполнил душу. Человек угодил в такую передрягу и трижды за день потерпел фиаско, а этот тип предлагает ему танцевать, как Давид танцевал перед Саулом. И похоже, это только начало, дальше Белый Охотник еще, пожалуй, потребует комических куплетов, и фокусов, и пародий на всем нам хорошо известных звезд эстрады. Он что думает, что здесь открывается новый театр "Водевиль"? Или что начинается деревенский концерт для сбора средств в фонд реставрации церковного органа? Подыскивая слова, чтобы смачнее выразить все, что он думает по данному поводу, Билл вдруг обнаружил, что капитан Биггар тем временем приступил к новому рассказу из своих запасов. Этот любимый сын Куала-Лумпура, видимо, имел, подобно Марку Аврелию, подходящие истории на все случаи жизни. Но там, где римский император обходился отдельными шуточками в духе Боба Хоупа или Граучо Маркса, капитан Биггар предпочитал повествовательный жанр. — Да, чарльстона, — повторил капитан Биггар, — и сейчас я вам объясню, о чем речь. Мне вспомнился один случай, который произошел с Толстым Фробишером и супругой греческого консула. Это воспоминание вспыхнуло внезапно, как молния с небес. Он замолчал. Его беспокоило ощущение, что он что-то упустил. Но потом он вспомнил. Ну конечно. Виски. Капитан Биггар подошел к столу и наполнил стакан. — Где Толстый Фробишер в то время служил, в Смирне, Яффе или Стамбуле, — произнес он, осушив половину, а с тем, что осталось, возвращаясь к дивану, — боюсь, не смогу вам сказать. С годами эти мелкие подробности забываются. Может быть, даже в Багдаде или еще где-нибудь, мало ли. Забыл, честно признаюсь. Но суть в том, что он находился где-то там такое и в один прекрасный вечер отправился на прием, или суарею, или как эти сборища называют, в какое-то посольство. Ну, вы знаете, о чем я. Прекрасные дамы и блестящие кавалеры, во фраках и туалетах, отплясывают вовсю, как полоумные. И вот по ходу дела получилось так, что Толстый вышел танцевать чарльстон в паре с супругой греческого консула. Не знаю, видел ли кто-нибудь из вас, как Толстый Фробишер танцует чарльстон? — Ни его сиятельство, ни я, сэр, не имеем чести быть знакомы с мистером Фробишером, — вежливо напомнил ему Дживс. — С майором Фробишером, черт подери, — высокомерно поправил капитан Биггар. — Прошу меня простить, сэр. С майором Фробишером. И по причине незнакомства техника исполнения майором Фробишером танца чарльстон для нас — книга за семью печатями, сэр. — Да? — капитан Биггар опять наполнил свой опустевший стакан. — Ну так я вам скажу. Его техника, как вы выражаетесь, отличается мощностью. Он не жалеет сил. В старину таких танцоров называли трехворотничковыми. К тому моменту, когда Толстый Фробишер заканчивает танцевать чарльстон, его партнерша чувствует себя так, как будто едва живая выбралась из драки. Так было и в тот вечер. Он подцепил супругу греческого консула и давай с ней притопывать и подпрыгивать, крутить ее то туда, то сюда, бросать на одну руку, перекидывать на другую, и вдруг — догадайтесь, что произошло? — У дамы случился разрыв сердца, сэр? — Нет, разрыв сердца у дамы не случился, но случилось нечто такое, что у всех присутствующих могло бы его вызвать. Потому что хотите верьте, хотите нет, но раздался металлический лязг и из-за пазухи у этой дамы стали вываливаться серебряные ложки, серебряные вилки и даже, уверял Толстый Фробишер, набор головных щеток с черепаховым верхом. Оказывается, супруга консула была закоренелой клептоманкой и использовала пространство между корсажем и тем, что там они носят под платьем, — я человек неженатый, вдаваться в подробности не могу — в качестве банковского сейфа. — Получилась неловкость для майора Фробишера, сэр. Капитан Биггар удивился. — Для Фробишера? Почему? Он же не присваивал эти вещи, а только способствовал их обнаружению. Вы что, не поняли, к чему я клоню? Я уверен, если Кривой Рочестер пустится плясать чарльстон с миссис Спотсворт и употребит хотя бы десятую долю той энергии и воли к победе, что и Толстый Фробишер, мы скоро вытряхнем эту подвеску у нее из-за пазухи. Толстый бы ее извлек на свет Божий за первые же десять тактов. И кстати говоря, нам понадобится музыка. Ага, я вижу, там в углу стоит граммофон. Вот и прекрасно. Ну? Вам понятен план? — Вполне, сэр. Его сиятельство танцует чарльстон с миссис Спотсворт, и в конце концов закатившаяся подвеска выкатится и упадет, "как благодатный дождь с небес на нивы упадает". — Точно! Как вы расцениваете эту идею? Дживс переадресовал вопрос в высшие инстанции. — Как ваше сиятельство расцениваете эту идею? — почтительно поинтересовался он. — Что? — отозвался Билл. — Как вы сказали? — То есть вы не слушали? — возмутился капитан Биггар. — Ну знаете ли, видел я нахалов, но... Дживсу пришлось вмешаться. — По-моему, сэр, в данных обстоятельствах рассеянность его сиятельства более чем понятна, — заметил он с укоризной. — По его погасшему взору видно, что "природный цвет его решимости хиреет под налетом мысли бледным". Капитан Биггар предлагает, милорд, чтобы ваше сиятельство пригласили миссис Спотсворт на танец под названием чарльстон. В ходе танца, если ваше сиятельство приложит достаточно темперамента, искомая подвеска вытряхнется и упадет на пол, и вы, милорд, без труда подберете ее и сунете в карман. С четверть минуты у Билла ушло на то, чтобы смысл этих слов проник в его подавленное сознание, но, проникнув, он произвел электрическое действие. В глаза его вернулся блеск, спина выпрямилась. На горизонте снова зажглась надежда и пробудила его к жизни. И когда Билл встал с кресла с бодрым видом человека, готового на все, в нем было что-то от его жизнерадостного предка, которого в эпоху Реставрации за нахрап и галантное обхождение с дамами при дворе короля Карла Второго любовно называли "шалун Рочестер". — Ведите меня к ней! — сказал Билл ясным и звонким голосом. — Ведите меня к ней, это все, чего я прошу, а остальное предоставьте мне. Но и вести его к ней в конечном счете не потребовалось, так как в эту минуту она собственной персоной вошла с террасы в гостиную, прижимая к груди своего мопсика Помону. Помона, завидев всю компанию, закатилась в пронзительном лае. Можно было подумать, будто ее раздирают на части раскаленными щипцами, хотя на самом деле она таким способом выражала радость. В минуты восторга она всегда громко верещала, отчасти как погибшая душа, а отчасти как ошпаренная кошка. Из библиотеки выбежала встревоженная Джил, но миссис Спотсворт успокоила ее: — Ничего, милочка, она просто разволновалась. Но может быть, вы занесете ее в мою комнату, если идете наверх? Это вас не слишком затруднит? — Нисколько, — холодно ответила Джил. И вышла из комнаты с Помоной на руках. А Билл приблизился к миссис Спотсворт. — Потанцуем? — предложил он. Миссис Спотсворт удивилась. Только что в саду на скамейке, в особенности после пропажи подвески, ей показалось, что хозяин дома настроен на довольно байронический лад. И вдруг этот неожиданный дух веселья — откуда что берется? — Вы хотите танцевать? — Да. С вами, — ответил Билл, вкладывая в свои слова весь спектр придворных интонаций эпохи Стюартов. — Это будет совсем как когда-то в Каннах. Миссис Спотсворт была женщина проницательная. Она, конечно, заметила, что в дальнем конце комнаты прячется капитан Биггар, и сообразила, что появилась отличная возможность разбудить в нем спящего зверя, который спит, по ее понятиям, как-то уж слишком крепко. Что мешает Белому Охотнику развернуться в роли страстного обожателя, она не знала, зато ей было хорошо известно, что самое верное средство раскочегарить заленившегося поклонника — это продемонстрировать ему, как любимая женщина отплясывает в объятиях другого, тем более такого красавчика, как Вильям, граф Рочестер. — О да, давайте! — весело откликнулась миссис Спотсворт, вся загоревшись. — Как живо я помню те дни! Лорд Рочестер танцует восхитительно, — объяснила она капитану Биггару, она же понимала, как ему обидно было бы, если бы эта достоверная новость прошла мимо его ушей. — Обожаю танцевать. Единственное оставшееся на свете безгрешное удовольствие. — Еще бы! — подхватил Билл с таким же энтузиазмом. — Старый чарльстон... Вы помните его? — Неужели нет! — Поставьте пластинку с чарльстоном, Дживс. — Очень хорошо, милорд. Когда Джил, доставив Помону в спальню миссис Спотсворт, возвратилась в гостиную, там были только Билл, Дживс и миссис Спотсворт, ибо капитан Биггар, не в силах выдержать представившегося ему зрелища, сбежал через стеклянную дверь в немую ночь. Что он сам же и задумал это возмутительное представление, эту смесь непристойностей французской революционной карманьолы с наиболее рискованными чертами туземных плясок, которые он наблюдал в Экваториальной Африке, отнюдь не развеивало мрак его души. У лягушек на лужайке, по которой он прохаживался со свирепым выражением на лице, сложилось впечатление, будто с неба на них сыплются ботинки одиннадцатого размера. Отрицательное мнение о чарльстоне в исполнении хозяина дома и любимой женщины капитана Биггара разделяла и Джил. Наблюдая с порога за танцующими, она чувствовала, как у нее в душе поднимается та же дурнота, что испытал и Белый Охотник, выслушивавший обмен любезностями на садовой скамейке. Возможно, в том, как вел себя Билл, и не было настоящего состава преступления, но какие-то полицейские меры, она считала, необходимо было принять немедленно. Против таких вещей должен быть закон. Невозможно описать словами танец чарльстон, как его исполняли, с одной стороны, женщина, обожающая танцевать чарльстон и разошедшаяся вовсю, а с другой — молодой человек, вознамерившийся во что бы то ни стало так растрясти свою даму, чтобы из глубин ее существа выкатилась бриллиантовая подвеска, где-то там застрявшая. Достаточно, наверно, будет сказать, что если бы в это время в комнату случайно зашел майор Фробишер, ему бы сразу вспомнились добрые старые времена в Смирне, или в Яффе, или в Стамбуле, а может, в Багдаде. Миссис Спотсворт он бы, к ее выгоде, сравнил с супругой греческого консула, а Билла одобрительно похлопал бы по спине и признал бы, что тот выкаблучивается не хуже, а может, и лучше его самого. Из библиотеки пришли Рори и Моника и не скрыли своего изумления. — Боже милосердный! — проговорила Моника. — Старина Билл лихо кромсает ковер каблуками, а? — заметил Рори. — Пошли, моя красавица, вольемся в толпу ликующих. Он обхватил жену за талию, и сцена стала массовой. Джил, не в силах более выносить это возмутительное зрелище, повернулась и вышла. По пути к себе в комнату она довольно плохо думала о своем женихе. Девушке с идеалами всегда неприятно убедиться в том, что она связала свою судьбу с повесой, но теперь она убедилась, что Вильям, граф Рочестер, — просто-напросто развратник, у которого могли бы еще пройти курс заочного обучения Казанова, и Дон Жуан, и самые грубые древнеримские императоры. — Я когда танцую, — произнесла миссис Спотсворт, которая тоже лихо кромсала ковер, — то ног под собой вообще не чувствую. Моника поморщилась: — Если бы вы танцевали с Рори, вы бы свои ноги очень даже чувствовали. Он то вспрыгнет тебе на ногу, то соскочит, хоть бы уж что-нибудь одно. — Ох! — вдруг вскрикнула миссис Спотсворт: Билл только что приподнял ее и с размаху поставил обратно на пол с такой силой, что майор Фробишер наверняка пришел бы в восторг. Теперь она стояла и терла бок. — Я, кажется, что-то растянула, — сказала она и проковыляла к креслу. — Не удивительно, — отозвалась Моника, — когда Билл так разошелся. — Ой, надеюсь, это просто растяжение, а не мой старый радикулит. Он меня ужасно мучает, особенно если я оказываюсь в сыром помещении. Трудно поверить, но Рори не сказал ей на это: "Как в Рочестер-Эбби, а?" — и не произнес вслед за этим свою любимую остроту насчет протекающей зимой крыши. Он наклонился и рассматривал какой-то предмет на полу. — Эге, — проговорил Рори. — Это что такое? Это ведь ваша подвеска, миссис Спотсворт? — О, спасибо, — сказала миссис Спотсворт. — Да, это моя. Наверно, закатилась за... Оххх! — Она не договорила и снова скрючилась от боли. — Вам надо немедленно лечь в постель, Розалинда, — захлопотала над ней Моника. — Да, наверно. — С хорошей горячей грелкой. — Да. — Рори поможет вам подняться по лестнице. — С удовольствием, — сказал Рори. — Интересно, почему это всегда говорят: "Хорошая горячая грелка"? Мы в "Харридже" говорим наоборот: "Отвратительная горячая грелка". Современные электрические одеяла, которые имеются у нас в продаже, делают водяную грелку анахронизмом. С тремя переключениями: "Осенняя бодрость", "Весеннее солнышко" и "Мэй Вест". Они медленно двинулись к двери. Миссис Спотсворт тяжело опиралась на его руку. Как только они скрылись за дверью, Билл, провожавший их безумным взглядом, вскинул руки в жесте полного отчаяния:На днях имела счастье познакомиться с клубом Алекс. А так как я выбирала для себя клуб, то успела побывать уже в нескольких, по которым также напишу отчет позднее в посте про все клубы Питера. "Вежливая и гостеприимная" встреча случилась, видимо, в выдержанных традициях клуба-студенческой жизни, где студенту могут без обьяснений отказать в хорошей оценке, а админы только сами учатся связывать два слова и то не в попад. Показать полностью… Приехав в клуб в день продолжающейся акции по купону "неделя фитнеса в Алекс клубе" и предьявив купон с действующей датой, я получила отказ, где главным менеджером было обьявлено что акция закончилась еще вчера. По телефону до этого меня путали по общей линии колцентра, называя мне каждый раз совершенно разные адреса и информацию по каким клубам действует это предлодение. На клуб на Лиговском оно распростронялось. В результате жалобы подавать некому, так как главный директор клуба Алексей Ковалев, удобно прячется за работниками, которые только делают вид что принимают жалобы, не отправляя их совершенно никому и тваря беспредел. Хочу добавить что ранее приходила в один из клубов сети Алекс на гостевой визит и чуть не подхватила вшей. В групповых залах очень грязно (пыльно), дышишь клубами волос и пыли на полу, горячая вода в душах, где также плавает пена....ммм много чего под ногами, не работает (ее реально там не было, обьяснили как временные неполадки ), видимо, для поддержания спартанского духа обливанием холодной водой. Народу столько что становится просто весело как на дискотеке, очередь за водой из под краника-фонтанчика со стаканчиками по 5 рублей а полотенце только в аренду за 40рублей 1 шт. Площадь и раскаченные тренажеры оставляют сострадание. В общем места нет ни для чего, а фитнес клубы относятся все таки к услугам где предполагается хоть какой-то отдых. Может, это про сауну-чулан?, если вы втиснитесь между кем-то заняв совершенно прямое положение. Если посчитать реально цена-качество, несмотря на кажущийся вначале небольшой прайс, это вовсе не выгодно. А последняя, мягко говоря, выдумка - конкурс на выигрыш годового абонемента со взносом от 4000тр и выше со 100% гарантией только на неделю занятий по интернету и посещением клуба, вообще зе бест идея по привлечению молодых клиентов, которых легко запутать, которым и в тренажерный зал то ходить еще рано и вредно.