Saravanan Meenakshi 27-03-2017 Vijay TV Serial Episode 1401 Может быть хочешь ужин ? Или приготовить тебе ванну? А может сразу займёмся песней?Ирина , такая вы интересная. Никому тут не плевать на ребенка,если малыш капризничает в коляске,можно и дома посидеть. Одеть тепло и окно открыть. Я вот не хочу чтобы муж после работы голодный сидел и хочу чтобы он вкусно кушал. Я его люблю так же как и сына! Он деньги в дом приносит,вкалывает,а я пожрать не могу приготовить. Если не успеваю,он может пол часика посидеть с мелким,а я быстро готовлю ужин1 глава На смертном одре. Областная больница, кардиологическое отделение, серая двухместная палата. Показать полностью… Третий день как я коротаю своё одиночество с надеждой, что может подселят собеседника из новых путешественников с того света, как это часто бывает в инфарктном отделение. И ждать не долго. В мою палату привезли каталку с пожилым человеком, у которого на лице росла большая и не очесанная борода. Два дня мой сосед молчал, шепча, что- то под нос, и теребя непонятные бусы в правой руке. Я долго прислушивался, что он шепчет, и на второй день я стал понимать его тихий шепот. Господи помилуй и прости меня! — Исходил продолговатый шипящий звук и словно эхом раскатывался по комнате. Видя, что старик пришёл в себя, я попробовал заговорить с им. Сергей Правдолюбов! – Первое что я сказал незнакомому собеседнику. Отец Афанасий!- Последовало в ответ. Ты и вправду настоящий священник? - С удивлением спросил я. А что не похож? Прошептал старик. И постепенно из вопросов вырос долгий и интересный разговор. Разговор длился несколько дней и напоминал чем то исповедь старого попа неизвестному встречному. Старик тихо повернул голову и начал рассказ, как то причмокивая и озираясь на больничную дверь: - Ты не поверишь я то из тех советских, и ваших многих епископов детьми помню, когда с Никодимом Ротовым они в баньку ходили. Да многим хотелось с владыкой Никадимом попариться, но потом и плакать о потерянной чести. Это они сквозь смех житием монашеским называли. А потом кто в дьяконы а кто в иеромонахи посвящался, а вот некотырыи и до высоких чинов доросли. Но что мне да них у них свой суд, а мне самому перед Богом стоять. Я то в церковь случайно попал. Я по малолетки по статье шёл и статья то сарафанная. На тюрьме таких не любят. Да повезло мне.- Никита церковь начел гнобить, да надеялся последнего попа показать. И вот меня по комсомольской путёвке отправили, а вдобавок и предупредили служи да не дёргайся, но в среду с докладом. И что бы точно и разборчива написано: - Кого окрестил, кто в чём исповедь держал, кто как о партии говорит. В то время много нас с докладами бегали и каждый отчётлива друг о друге писал. А в Бога то я игуменом уверовал. Мне повезло, я проездом в Михайловское село попал. Случайно это произошло. Ехал на Волгу с друзьями вина попить, да машина сломалась. Пришлось к местному попу обратиться, в то время там архимандрит Леонтий жил. Я в дверь постучался а батюшка мне в ответ:- Пётр покаялся! Иуда повесился! Павел опомнился! Афонька запутался! От слов этих мороз по телу прошёл. И батюшка дверь открывает на щеках слезинки текут, смотрит он на меня с такой любовью, от матери я такого взгляда не видел, и шепчет тихонька на ухо:- Что милый намучился во тьме то ходить, к ко мне окаянному тебя Господь привёл. Ждёт Он тебя милый, а ты всё не каешься. Как вспомню слова и слёзы старчика, - Проклинаю себя Иуду поганого, мне бы тогда о грехах своих плакать, а я как столб стоял пред ним в недоумение. И откуда всё дет знает? Мне же этот в первую минуту вопрос в голову навязывался, ведь все мои похождения мне он и рассказывал. А в завершение добавил: - Иди с Богом работает колесница твоя, да домой езжай, там в тебе твоя паства нуждается, но гляди не забудь к владыки Антонию заехать покаяться, он Божий пастырь закалки суровой лагерной. Наш разговор прервала хмурая медсестра которая держала шприц и ласково проговорила старику: - Но что батюшка оклемался. а мы думали что не выживешь, но вас людей Божьих Господь любит. Она сделала укол, поставила мне капельницу и тихо ушла, а отец Афанасий продолжил рассказывать о своей поповской судьбе всё также чмокая и оглядываясь на закрытую больничную дверь: -И вот приехал я на приход не наёмникам, стал пытаться быть пастырем,- продолжал старик:- Да и власти волноваться начали, почему я на доклад по средам не бегаю. Вот тогда и проверки угрозы начались. Вспомнили всё, что за мною. Тянулось грязного, да же приписали тринадцатилетнего отрока. Но я уже был готов и на плаху, и на гонение, в грехах я во всех у владыки покаялся, а теперь все страдания ради Господа. Вот судьба меня и покидала, пришлось мне и поведать и прочувствовать. В то время я знал за что страдал и народ был чище и искренней. А когда пришло нынче время новое, что свободным назвать пытаются, вот тогда я увидел настоящею мерзость и запустение. В то время, сынок, мы цветочки видели, но а вам собирать ягодки. Как вспомню ссылки, унижения, клевету,- все приходилось мне терпеть. А страшнее всего от своих доставалось. Помню приехали ко мне в деревню два архимандрита из патриархии. Стучат в дверь, кричат: « Что Афанасий не предупредили тебя, что мы с проверкой будем? Давай быстрей стол накрывай! С дороги то вымотались!». А я то скажи им в ответ:» Отцы, ведь пост строгий, у меня то кроме каши и нет ничего». А мне в ответ как крикнут: « Что сука поповская святей нас быть хочешь, это ты бабкам втирай, а мы жрать хотим! Да и бутылку тащи, а то так не оклемаешься с холоду!». А я и скажи им в ответ:» Вы знаете я Бога боюсь и вы мне не указчики!» Как схватил меня один за бороду и протащил по двору, а потом в дерьмо сунул меня лицом собачье и как начал кричать:» Ты «святоша» поганая еще вспомнишь нас! Сгнаблю тебя падаль богомольная!» Хлопнули калиткой и уехали. Ну а я весь вечер проплакал, повторяя:»Прости их Господи!» Правда обещание отцы исполнили. Сослали меня в Ивановскую область, в село около города Кинешма, где нет ни дорог, ни деревни. Всего-то два дома, да церковь белая. Надеялись, что не выживу. Знаю, что один из тех отец умер от алкогольного отравления, а второй возведен в архиепископы. Но, что тут удивляться, много нынче митрополитов и епископов, с виду старцы Бога избранные, а под рясой погоны секретных сотрудников. Вон дедушка Ювеналий Московский, так он имеет звание полковника. Пришли, поработали культовыми работниками и домой к жене с детьми без зазрения совести. Ты не думай, что если поп, то имеет статус святости. Еще походишь, поищешь, помаешься, кому душу свою доверить. И гляди детей без присмотра не оставляй, неизвестно какая личина под маской благочестия. Старые отцы Божии нынче уходят в прошлое. Плачу я порою, молюсь Господу , не могу утешиться. Тяжело видеть, что сбываются времена о которых говорили Серафим Саровский и Лаврентий Черниговский с другими отцами преподобными. Пришли в Церковь люди злые и не Божии и учат учениям еретическим. Да и народ изменился: приходят к батюшке – не о душе думает, а о чреве поганом беспокоится. Но, я что-то совсем зафилософствовался, проговорил старик и снова прервался разговор пожилой санитаркой, которая занесла на подносе ужин . Она низко поклонилась батюшке и попросила благословение со словами:» Помолись за меня батюшка родненький и деток моих помяни, а то все пьют, да не работают.» Старушка, как большая гусыня, то ли крякая, то ли охая, стерла со своей щеки слезу, неловко развернулась и вышла за собой закрыв большую белую дверь. А старик тихо продолжил свой рассказ:- Да когда они меня в ссылку сослали, думали, что мне плохо делают. Как они глупые ошибались. Они думали, что мне плохо делают, а на самом деле это мне через их господь облегчение подал. Золотое время было! Жил я без забот, без гонения. Раз в неделю приезжали бабки из Кинешмы богомольные. Эти труженицы и поесть приготовят и по дому управятся. Только постоянно говорили мне:-«Молись за нас батюшка! Ведь ты у нас и свет, и утешение». Не понимаю , за что они меня так сильно любили. Да если бы они знали милые с какой общаются поганью. Да наверно это всё по молитвам старца Леонтия, он же мне сказал, что во мне паства нуждается. В то время не дергал меня ни кто, не вызывали в епархиальное управление. Да и епископ на кафедру пришёл, во истинно пастырь добрый. Некого он не обижал, всех любил, за всех молился, о всех заботился. Владыку Амвросия вся Россия знает, от многих можно было о нем услышать, кто с любовью говорил, а кто с призрением. Правда когда пришло так называемое время свободное, я и увидел время страшное. Поползли нынче в церковь со всех сторон, кто во истину послужить господу, а кто и с корыстью грязной. Я помню как отцы старые умирать начали, то бывшие богохульники и гонители, в храмах становились настоятелями. Так и архимандрит Зосима стал секретарём епархии. Страшный человек был, вроде бы он и с Богом, молитвенник, но страсть имел к мальчикам несовершеннолетним. Он то и семинарию Ивановскую открыл с такой надеждой, что всегда будет иметь любовника. Ох сколько этот негодяй детей попортил сердце кровью обливается. Помню приехал ко мне в храм мальчик лет шестнадцати, если не ошибаюсь Юрой звали, и как начал плакать да рассказывать, я то многому и верить не хотел, но из песни стихов не выкинешь. С двенадцати лет этого мальчика некий отец Сергий Карамышев, что в Родниках служил, как женщину использовал, а потом отправил в Ивановскую семинарию, чтобы поделиться с Зосимою. Как я его не уговаривал, все равно этот мальчик стал священником. Где-то в Костроме служит, плодит подобных себе. Но, что Зосима, его говорят, недавно выгнали и чуть в тюрьму за это дело не отправили. Правильно давно пора было. Нечего летать в Таиланд с любовниками и Церковь Божию порочить. Хотя недавно я с одним батюшкой молодым разговаривал ,он мне рассказывал, что Зосиму убрали, а поставили не лучше, тоже извращенца и богохульника., но очень любит начальству угождать, да других в грязь втаптывать. Ходит ночами с фонарем по кельям, рассматривает под одеялом мальчиков. Только на церковь ему плевать. Мне один заезжий семинарист рассказывал, что не боятся в Ивановской семинарии Господа. Иеромонах Кирилл с иеродиаконом Леонтием пьют ночь на пролет, а потом полупьяные на литургию заваливают. Да в наше время какие отступники не были, но до отца Ювеналия низости никто не опускался. Вот поэтому и слышно в Ивановских сплетнях: то семинаристы пьяный из окна выпадет, то изобьют кого до поло смерти. А в конце 2009 года три любовника отца Ювеналия, так перепились, что сожгли пол семинарии. Я не знаю как он своих фаворитов отмазывал перед епископом, но нашли крайнего. Говорят обвинили начальника по хозяйственной части Михаила Антоновича. Видишь ли бедный Бебчик ездил строительные материалы и деньги для семинарии выпрашивал и получил за это вознаграждение. Главное епископу правильно доложили и все нормально: осталась власть и любовники. Да., что семинария, вон недалеко от меня приход в деревне Воздвижение, если не ошибаюсь там отец Павел настоятелем, мощи слепого человека вытащил. Я то Бога гневить боюсь, может и правда человек то святой, да только то здесь дело бизнеса. Соберутся они с игуменом Венечкой. Этот игумен еще при Амвросии за педерастию и педофилию был выслан к Павлу на исправление. Вот и исправляется: делит деньги, которые на православных выставках заработали. Веня кричит пьяный: «Ты Паша давай раскошеливайся! Что, я зря тебе привожу с каждой православной выставки?» А потом добавляет: «Расскажи-ка мне рожа цыганская, за сколько ты у игумена Ювеналия диплом купил семинарский? Ведь вся деревня знает, что ты школу для дураков вспомогательную заканчивал. Ну все давай гони бабки! А то будешь объясняться у епископа». Паша и бил Веню и взаперти держал, да только тот и по сей день ему концерты устраивает. Хотя отца Павла тяжело назвать священником. Бизнесменом, более правильно. Ведь дом у него как у хорошего предпринимателя, а ни грамма совести. Но прости меня окаянного Господи, что я снова за других стал грязь разбирать. Мне бы за свою душу каяться. . Отец Афанасий посмотрел на часы, пожелал мне спокойного сна. Прочел какие-то длинные молитвы. И по палате стало слышаться легкое похрапывание. Я выключил свет и лег спать. Мой сон прервался ярким солнечным лучом, который пробежал по стене и попал мне прямо на глаза. Отец Афанасий что-то бубнил под нос. «Утро доброе, отец Афанасий!» - громко сказал я. « Доброе, Сережа!» - услышал я в ответ от старого игумена. «Как спалось?» - продолжил он. Я ответил: «Вроде бы выспался!» « А у меня всю ночь сердце дергалось, да еще во сне отец Сергий Гончаров приснился. Он здесь недалеко под Ивановым служит. Поселок Тейково называется, я у него проездом был. Ох, злой человек! Зачем он попом стал , ему в тюрьме надзирателем быть, а он в батюшки. Посреди литургии своего второго священника на глазах старух избивал. На людей как на скот бессловесный орёт, да и матушка его Галина или келейница не знаю как верно. Отец то Сергий целибат. Но она за своего фаворита глаза выцарапает, Может так и должны жить священники, Но я как увидел, такую картину сразу извинился и сказал: _ мне батюшка к себе на приход пара. Слух ходил, что в той деревне один священник чуть не умер. Схватило у бедолаги сердце, а отцу Сергию он очень не нравился. Так и остался батюшка умирать в доме приходском. Отец Сергий запретил даже воду ему приносить. Не знаю, за что толе Галю они поделить не смогли, толе к бабкам его Сергий заревновал, боясь, что к нему уйдут. Бедняга еле жив на четвереньках из деревни выполз. Да что тут удивляться одного человека эта парочка до смерти довела. Замёрз бедолага. Они его на улицу, на мороз, как инакомыслящего раздетым отправили, да впустить забыли. Замёрз в туалете согреться надеясь. Вот так мой милый некоторым попам перечить. Говорят теперь этот батюшка высокий пост занимает в епархиальном управление. Отец Сергий отдел по работе и милосердию с больными и наркозависимыми возглавляет, а также в семинарии будущим священникам преподаёт. Да достойный объект подражания начинающему пастырю. А может это проклятие на Ивановскую область такое, что нет людей там порядочных за то, что этот край первых советов был, но хорошего я там почти не видал. Правда нынче владыка пытается, что-то изменить, но только в основном в епархии или хапуги, или извращенцы служат. Правильно мой покойный духовный отец говорил:- Смотри Афонька придут времена страшные, когда будут говорить, что мир и благоденствие, а на самом деле будет мерзость и запустение . Плачу я не могу утешаться , и за что мне Господь дал прожить до старости. Лучше я бы не видел всего происходящего. Беседу прервала всё та же санитарка, которая принесла завтрак и тут же вышла, закрыв большую больничную дверь. Не много по молчав отец Афанасий с ново забормотал по старчески: - Смотрю я на это время и думою, что я хоть и по комсомольской путёвки попом стал, Но в то время мы были на много порядочней. Мне давно сынок за семьдесят и многое мне видеть пришлось, но что в последние годы творится, то меня с ужасом удивляет. Боже Мой!- Как же мир развращается нет вокруг не любви, не святости. Не уже ли люди не думают, что на тот свет с собой нечего не утащишь и деньгами у Бога не откупишься. Хотя люди нынче о смерти не думают, Безумные надеются вечно жить. Я то, как сам оглянусь на прошлое, пролетела моя жизнь как мгновение. Вот и звонки с того света начались, попал я в реанимацию. Поверь! - Я смерти не боюсь, надоела мне эта жизнь окаянная, а вот перед Богом стоять без покаяния страшно. Знаю! Он судит без лицеприятия. И старый и малый перед Ним не оправдается. Ты помолись за меня Серёженька, очень я боюсь умереть без покаяния. Но что-то я совсем расчувствовался!- Закончил старик и вдруг дверь открыл лечащий доктор. Осмотрев нас он, попросил старика не волноваться и каждому назначил свой курс лечения. После мы около часа не разговаривали. Было видно, что отец Афанасий себя очень плохо чувствует. Но когда старику стало легче он начал с ново, что-то рассказывать. Я делал вид, что его слушаю, но сам думал совсем о другом. Я просматривал своё прошлое и думал: - Правильно говорит старик, что живём мы и не о чём не задумываемся. Вон мне всего-то сорок, а звонки с того света и у меня начались. Старик то хоть молится, верит, кается, но а мне какое оправдание. Ведь нет, не одного греха мной не сделанного. Может мне и послал Бог отца Афанасия, как в своё время ему старца Леонтия. Может и мой пробил час задуматься. Ведь не знаем мы и не ведаем, когда придёт Сын Человеческий и каждый получит своё наказание.